Цветы и женщины — две ипостаси совершенства, а потому у них много общего. Каждый букет, считает художница, требует только ему необходимое обрамление: гордячкам–розам — торжественную вазу из благородного металла, легкомысленным одуванчикам — прозрачное стекло, а веселым ребятам–подсолнухам подойдет деревянная кадушка и лапти по соседству. В качестве антуража можно использовать салфетки–ришелье, серебряные браслеты, балюстрадку старинной мебели. «Это как с платьем для женщины: кому–то к лицу ситец в крупный горох, а кому–то — бархат и горностаи». А что «к лицу» самой художнице, так щедро дарящей «вторую жизнь» цветам, радость запечатленного мгновенья — ценителям?

— Абсолютно мои — ромашки, и чтобы их было много–много. Они для меня — символ лета и деревни, когда пахнет прибитой дождем пыльной дорогой. Вы знаете, я по сути деревенский человек: люблю «деревянные» запахи старого дома, обожаю старые вещи, предметы деревенской утвари. Из летних поездок обязательно привожу то прялку, то веретено, то глиняные горшки. Они с историей, они хранят время и тепло рук, к ним прикасавшихся, они греют. Да я вообще не сторонница безжалостного расставанья с вещами: по гороскопу Крыса — вот и тащу все в дом. Вернее, в мастерскую, которая занимает одну из комнат в квартире.

В ее доме пахнет временем и цветами: юные живописцы студии ДК «Мир», где преподает Наталья Викторовна, радуют учителя самыми немыслимыми композициями из цветов. «И потом время от времени спрашивают: а портрет моего букета вы уже написали?» Иногда сюжеты будущих картин она видит во сне. Так было с васильками — привиделись в бирюзовой россыпи, нежные, узорчатые. И не давали покоя, пока во время одного из путешествий не набрела на грядку в чужом палисаднике. Вошла в дом, объяснила — теперь те васильки синеют на холсте.

Наталья Викторовна пишет только с натуры, не расставаясь с кистью и красками даже в байдарочных походах. «По памяти не умею и не люблю, — говорит художница. — Может быть, поэтому недавно занялась фотографией: бывают такие мгновения, за которыми кисть не успевает». На снимках — восходы и закаты, ежики и собаки, и... снова цветы, которые видятся даже в облаках. «У художника теплая душа, — сказала на открытии выставки одна из посетительниц. — Я мало понимаю в живописи, но я согрета любовью автора ко всему живому, к вещам, которые живут в картинах и на фотографиях».

«Засыпающая Ока» в фотографическом варианте так пришлась по душе бывшему главному инженеру Каширской ГРЭС, посетителю выставки, что он не задумываясь купил работу.

Наверное, родители пятилетней Наташи и предположить не могли, что их русоволосая кроха, предпочитающая всем куклам собственноручно сделанные игрушки из веточек и тополиного пуха, станет художницей. И что десятки ребятишек с помощью Натальи Викторовны научаться видеть в самой обыкновенной вещи вроде семечка материал для творчества. Говорят, в кружке флористики они творят чудеса — на прошлогодней ярмарке «Город мастеров» можно было в этом убедиться. На выставку в КЭЦ Каменская привезла миниатюры на бересте. Они такие же теплые, как и живописные полотна. Художница как прилежный ученик лишь добавляет несколько штрихов к причудливым узорам Природы, и ее иероглифы становятся понятны: вот побежала лунная дорожка по морской глади, среди вздыбившихся валунов, вот выглянули из–за потемневших уже сугробов деревенские избы... Наверное, это Кимры, которые так любит Наталья Викторовна и куда ездит каждое лето. Здесь купеческие дома с резными мансардами и древние покосившиеся избушки. Последние — милее сердцу, по словам художницы, и если бы жила в прошлом веке, не променяла бы ситцевый сарафан на пышное платье с кружевными оборками, а пяльцы и спицы — на клавиши фортепиано. Ромашке — ромашковое.

Хотите угадать себя в цветочной мозаике? Загляните в КЭЦ, продлите праздник.

Светлана Зайцева