О готовности энергетиков к зиме, о производстве и подключении тепла, о проблемах «Мосэнерго» наш корреспондент Сергей Васильев беседует с директором ТЭЦ–22 Иваном Михайловичем Козловым.

— Вопрос, не задать который при встрече с вами просто нельзя: когда в Дзержинском подключат тепло?

— Вопрос о начале отопительного сезона — это не ко мне. Это вопрос местным властям и теплосети «Мосэнерго». В Москве указ о начале отопительного сезона уже издан — детские сады, школы, больницы должны быть подключены в первую неделю октября. На следующей неделе подключаются жилые дома и предприятия, естественно, те, кто платит. Получается, что в Москве подключение идет, а у нас я пока этого не чувствую. А что касается готовности — в принципе все предприятия «Мосэнерго» к зиме готовы, в том числе и мы. Обычно в конце сентября — начале октября включается все оборудование, и сегодня у нас все идет по обычному графику. А когда будет тепло в домах — зависит не от нас, а от руководства города.

— Существует ли официальная дата начала отопительного сезона?

— По старым законам отопительный сезон должен начинаться осенью, когда средняя температура воздуха в течение трех дней подряд не будет превышать пяти–семи градусов тепла.

— Как на ТЭЦ–22 обстоят дела с топливом?

— Запасы топлива у нас есть. Уголь есть — 400 тысяч тонн на станции и 320 тысяч тонн в Южном порту. Мазута тоже залили сколько положено. Я думаю, что октябрь пройдет в обычном режиме, в ноябре расходы топлива начнут увеличиваться, но наших запасов в 700 тысяч тонн нам спокойно хватит на три месяца. На подходе — уголь из Кузбасса. В октябре мы должны получить и сжечь 60 тысяч тонн, но я думаю, что сожжем меньше. В ноябре еще 50 тысяч тонн. Так что с топливом у нас все нормально, договоры заключены, оплата идет, и меня этот вопрос беспокоит меньше всего.

— На некоторых тепловых станциях в Восточной Сибири и в Центральной России уже в сентябре начали сжигать зимние запасы. У вас такое возможно?

— Такое случается. Я могу сказать, что мы тоже в сентябре, когда не хватало газа, сожгли немного угля из зимних запасов. Это — дело обычное, и мы из–за этого не волнуемся. На октябрь нам запланировано поставить большое количество газа. Возможно, что мы даже при увеличении нагрузки будем сжигать две–три тысячи тонн угля в сутки, а на остальное нам будет достаточно газа.

— Топливо по–прежнему дорожает?

— Да, топливо дорожает. Газ, уголь — все дорожает, правда, мазут пока остается на прежнем уровне. Недавно большая делегация от «Мосэнерго», в том числе и я, ездили в Кузбасс, к шахтерам. Они повысили цены на уголь с 1 октября, пока, правда, на небольшую сумму. И вот нам с ними удалось договориться, что в ближайшие два месяца нового 2002 года они повышать цены не будут. Учитывая, что «Мосэнерго» — крупный заказчик, шахтеры пошли нам навстречу.

— Сколько угля в Кузбассе закупает «Мосэнерго», и какая его часть приходится на долю ТЭЦ–22?

— Мы в Междуреченске, это Южный разрез Кузбасса, закупаем 1,8 миллионов тонн угля в год. Около 1 миллиона тонн уходит на ТЭЦ–22, остальной уголь — Кашире. Так что «Мосэнерго» — самый крупный заказчик. Если учесть, что Южный разрез добывает 3,5–4 миллиона тонн угля в год, то получается, что половину закупает «Мосэнерго». Кузбасс и «Мосэнерго» друг в друге заинтересованы, мы — постоянные клиенты, платим регулярно. Свой уголь они нам продают на 50–70 рублей дешевле, чем другим заказчикам.

— Как и у всех крупных предприятий у вас, наверное, есть проблемы с доставкой топлива по железной дороге?

— Проблемы с железной дорогой есть, но их становится меньше. Сейчас в «Мосэнерго» работает посредник, занимающийся закупкой вагонов и поставкой угля, и на сегодняшний день уже есть один состав. Скоро будет еще один состав, и эти два состава будут курсировать из Москвы в Междуреченск и обратно. Это выгодно и железнодорожникам, и шахтерам, и энергетикам.

— Каковы прогнозы синоптиков? Можно ли ожидать сюрпризов от погоды? Что вы еще успеете сделать до наступления холодов?

— По прогнозам первые пятнадцать дней октября холодными быть не должны: ночью 0 — +5 градусов, днем до + 13. А вот после 15 октября должно похолодать. В эти оставшиеся дни мы готовим воду для подпитки теплосетей. Если мы это вовремя не сделаем, то наше же оборудование будет выходить из строя. Ведь от неподготовленной воды появляется ржавчина. Вот мы и готовим воду в плановом режиме «Мосэнерго». И погода пока позволяет нам работать без суеты, согласно нормативам.

— А какие ходят слухи о предстоящей зиме? Минус 20, минус 30 — такое возможно?

— Кто его знает? Зима, говорят, будет холодной, ведь когда–то же она должна быть холодной, а то последние восемь–десять зим на моей памяти были теплыми. Даже если не теплыми, то холодов–то практически не было. Поэтому к холодной зиме надо быть готовыми, и мы к ней готовы.

— В последние месяцы продолжается конфликт между РАО ЕЭС и «Мосэнерго». Если можете, Иван Михайлович, расскажите, что там у них происходит?

— Я не владею полной информацией о происходящем. Я — обыкновенный директор, мне дают конкретные задания, и я их выполняю. Причем, задания дают не на день — на два, а на месяцы и годы, задания капитальные. Я знаю, что главный акционер «Мосэнерго» — государство. Контрольным пакетом акций «Мосэнерго» владеет РАО ЕЭС. И Чубайс провел заочное собрание акционеров, на котором и было решено заменить генерального директора «Мосэнерго». Чем Ремезов не угодил Чубайсу, я не знаю. Но Ремезов с этим решением не согласился, и дело дошло до суда. И вот пришли судебные приставы и с помощью силовых структур попросили Ремезова уйти. Ремезов подписал акт и ушел. Теперь обязанности генерального директора «Мосэнерго» исполняет Аркадий Вячеславович Евстафьев, бывший заместитель Ремезова. В течение ближайших шести месяцев должно пройти собрание акционеров «Мосэнерго», где должны или выбрать нового генерального директора или утвердить Евстафьева. Обидно, когда такие события происходят в такой крупной отрасли, как наша, нарушается длительная стабильность. Но мы ведь тоже повлиять на происходящее никак не можем.

— Отразятся ли эти события на работе ТЭЦ–22?

— К сожалению, последние три месяца у ТЭЦ–22 были проблемы с деньгами. Зарплату платим вовремя, а вот подрядчикам не платили, на материалы средств выделялось очень мало. Но имея большие запасы и по материалам, и по оборудованию, мы все это более–менее пережили. Нам сказали, что в октябре деньги пойдут. Таким образом, потихоньку октябрьские обязательства начинают выполняться, по бюджету должны заплатить 100 процентов, дают деньги и на материалы.

Наша задача состоит в том, (чтобы там ни происходило — замены генеральных директоров, суды, обвинения) что мы должны работать, работать и работать. Стабильность очень важна. И хотя такую махину, как ТЭЦ–22 с места сдвинуть трудно, тем не менее нарушения стабильности возможны, например, как я уже говорил, по части выплат. А наша месячная зарплата, между прочим, составляет 12 миллионов рублей, это без отчислений. А с отчислениями получается где–то 17 миллионов. И таких станций, как наша, в Подмосковье много.

— Юрий Михайлович Лужков в одном из телеинтервью сказал, что Евстафьев — человек необразованный и даже не знает, что такое Закон Ома. Как это понимать?

— Да, Евстафьев не энергетик. Лужков с одной стороны Евстафьева знает. Но с другой стороны, жителям Москвы и Подмосковья опасаться нечего — все директора московских и подмосковных ТЭЦ остались на местах. Будет скорее всего меняться экономическая часть, а техническая пока остается на месте. Никаких вопросов пока не возникает, я с Евстафьевым уже несколько раз общался, он в курсе всех дел, он интересовался, как на ТЭЦ–22 проходит реконструкция, когда подключим 7 турбину, когда подключим 10 блок? Он также в курсе работы других станций. Раз в неделю по вторникам у нас проходят селекторные совещания. Пока все идет спокойно, проблем нет. А все, что там происходит между Чубайсом и Ремезовым, я думаю, на москвичах и жителях Подмосковья не скажется. Директора всех станций пока работают по старым контрактам, но в ближайшее время будут подписываться новые. Не знаю, со всеми директорами или нет — это решает Евстафьев.

— Правда, что Лужков и Ремезов подают на Евстафьева в суд?

— Да, я об этом слышал, но ничего сказать не могу — не в курсе.

— Летом ТЭЦ–22 работала стабильно, и вам наверняка есть что рассказать о сделанном за теплое время года.

— После проведения электротехнических работ подключена 7 турбина. 5 октября после капитального ремонта мы включили блок № 10. Уже сегодня тепловая нагрузка у нас в 2,5 раза больше, чем летняя. Заменены два циркулярных насоса, питательный электронасос, поставлены новые элегазовые выключатели, которые повышают пожарную безопасность, повышают надежность. Заменены кабельные трассы, заменены аккумуляторные батареи. Все работали в полную силу, благодаря чему мы подключили 7 турбину на два дня раньше срока. Уже сегодня 7 турбина работает с полной нагрузкой. Заслуга здесь не только наша, но и всех предприятий–подрядчиков.

— Наверняка, Иван Михайлович, у вас уже составлены планы на 2002 год. Можете ими поделиться?

— В будущем году мы планируем заменить большой трансформатор и генератор, работающий с 1964 года на ТГ–7. Дадут нам денег или не дадут, сказать пока не могу, но менять это оборудование необходимо, хотя бы по частям, и проводить замену мы в любом случае будем. А иначе мы можем просто отстать и не потянуть нагрузку. Также на 2002 год запланирована покупка оборудования для замены 8 турбины. Сейчас заключаем договоры с Уральским турбомоторным заводом. По плану замена ТГ–8 планируется в 2003 году. Как будем проводить замену — в 2 или 3 этапа — неизвестно, все зависит от финансирования.